«ПРАВОСЛАВНЫЕ» МИФЫ ОБ АРМЯНСКОЙ ЦЕРКВИ
II-30
II-30
МИФ О МОНОФИЗИТСТВЕ АРМЯН
О «многоглавой гидре»
Каким незыблемым бы не казалось религиозное мракобесие, «православный» мир должен был узнать, что мнение Анастасия Синаита о «монофизитах» не соответствует действительности. То, о чем вслух говорить не решались церковники, понемногу озвучивать начали ученые. Впрочем, ученый ученому рознь. Когда наконец-то до русских дошли слухи, что гроза – это какое-то елестричество, а не в наказание посылается, светило русской церковной истории Василий Болотов решил приоткрыть завесу долго скрываемой от народа тайны:
«Наше обычное популярное представление, будто бы по монофизитскому учению человечество во Христе поглощено Божеством, превратилось в Божество, слилось с Божеством, – приписывает монофизитам то, чего они не утверждали».
«Наше обычное популярное представление, будто бы по монофизитскому учению человечество во Христе поглощено Божеством, превратилось в Божество, слилось с Божеством, – приписывает монофизитам то, чего они не утверждали».
По сути это косвенное признание Болотовым преступления своих духовных предков. Но было бы наивным ожидать от наследника Анастасия Синаита и Максима Грека сожаления или покаяния за многовековую ложь. Его максимум – это свести основанное на «святых отцах» тысячелетнее мнение своей Церкви на уровень какого-то невинного недоразумения. Более того, Болотов, как и положено «православному» апологету, не только не прекратил называть армян, коптов и сирийцев «монофизитами», но презрительно отзывался о них, утверждая, что они не способны не только отличить ересь от православия, но и разобраться в тонкостях своего монофизитства. Зато сам он в этих «тонкостях» разобрался.
В своем якобы историческом описании «Распадение монофиситства на толки» Болотов развил целую теорию о несостоятельности и нестабильности «монофизитства», составив классификацию «монофизитских сект», куда включил все, что, по его мнению, имело отношение к нехалкидонитам. Адептам веры в «разное монофизитство» сообщество нехалкидонитов представляется этакой гидрой со многими головами, где что ни голова, то особый вид «монофизитства». «Многоглавая гидра» – это не просто образ, ярко выражающий множество форм «монофизитства». Главное здесь то, что на фоне мерзкого чудовища их «православие» представляется светлой, неизменно единой и побеждающей всякую нечисть силой.
В своем якобы историческом описании «Распадение монофиситства на толки» Болотов развил целую теорию о несостоятельности и нестабильности «монофизитства», составив классификацию «монофизитских сект», куда включил все, что, по его мнению, имело отношение к нехалкидонитам. Адептам веры в «разное монофизитство» сообщество нехалкидонитов представляется этакой гидрой со многими головами, где что ни голова, то особый вид «монофизитства». «Многоглавая гидра» – это не просто образ, ярко выражающий множество форм «монофизитства». Главное здесь то, что на фоне мерзкого чудовища их «православие» представляется светлой, неизменно единой и побеждающей всякую нечисть силой.
Как и предписывается «православной» экклесиологией, Болотов представляет нехалкидонитов отпавшим от Церкви сборищем наивного примитива и агрессивных невежд, среди которых не прекращаются доктринальные и канонические склоки, что и является причиной их распада на разные толки и секты. Дабы показать все «многообразие монофизитства», сей член-корреспондент Императорской Академии наук добавляет к известным группам антихалкидонитов нечто, что или сам придумал, или почерпнул о том сведения у предшествовавших ему таких же «православных» лжецов.
К «евтихианам», о которых все и всегда знали, но никто и никогда в глаза не видел, и к актиститам, которые действительно когда-то существовали, Василий Болотов присовокупил секты неких «диоскориан» и «последователей Тимофея Элура». К якобы распадающимся на разные толки сторонникам Севира и разномастным юлианитам он добавил каббалистов-пантеистов, не отличающих природы от лица тритеистов, агноитов и еще некоторых, доводя таким образом количество «монофизитстких сект», по его собственным подсчетам, до 12–13 наименований.
Подменив научное, стало быть, непредвзятое изложение истории христианской Церкви конфессиональной апологией, Болотов за неимением иных средств, по примеру средневековых мракобесов, не побрезговал ни подлогом, ни манипуляциями. Его история «распада монофизитов» несомненно заслуживает своего отдельного исследования с подробным выявлением в ней лжи и лукавой интерпретации фактов. Здесь же, за ограниченностью объема главы, можно разве что поверхностно коснуться проблемы, показав сам способ одурачивания Болотовым своих читателей.
Как создать отличающиеся друг от друга секты последователей Диоскора (444–451) и Тимофея Элура (457–477), если они даже по византийским представлениям были законными Александрийскими патриархами все еще тогда единой Византийской Церкви? Для того, чтобы представить предстоятелей одной и той же Церкви Египта на досуге подрабатывающими эдакими гуру своих обособленных сект, Болотову достаточно было найти в их словах расхождения и представить это как существование «особого учения Диоскора» и «особого учения Элура». Если есть отдельные учения, значит должны быть и отдельные последователи. Но ведь с таким же успехом можно найти отдельные секты диофизитов с последователями Алексия и Кирилла, выцедив из публичных высказываний этих двух Московских патриархов какое-нибудь несовпадение.
Как представить акефалов «особой разновидностью монофизитов»? Если небольшая группа нехалкидонитов, сочла своего нехалкидонитского Александрийского патриарха Петра Монга (477–489) недостаточно твердым в отстаивании веры, и вышла из под его власти, то это уже «особое направление в монофизитстве»? По такой же логике мы должны представлять «особым направлением в диофизитстве» порвавших с Никоном русских староверов? Или лучше вспомнить «диомидовцев», обвинивших патриарха РПЦ Алексия в «отступлении от чистоты православия»? Наверное, нужно иметь такую же большую голову как у Болотова, чтоб представить сторонников Диомида особым направлением в диофизитстве.
В таком же духе Болотов вещает и об остальных «монофизитских толках», вживляя в головы своих читателей личинку «многоглавой гидры». Но все это не важно. Теория Болотова о доктринальной и канонической несостоятельности «монофизитов» разбивается о реальность. Мы можем видеть, что современное нам сообщество нехалкидонитов представляет собой семью духовно единых поместных Древневосточных Православных Церквей, в своей канонической легитимности ничем не уступающих Церквям халкидонитской традиции. Здесь, в отличие от греко-православных Церквей, и даже в отличие от римо-католической Церкви, нет расколов с альтернативными «неканоническими юрисдикциями» и их антипатриархами. Здесь нет своих отпавших протестантов, как нет и возникших на местной нехалкидонитской почве сект.
Единственное, что доктринально различает нехалкидонские поместные Церкви, так это старый вопрос о тленности-нетлености тела Христова. Но эта проблема оказалась настолько ничтожной, что к духовному расколу и прекращению общения между Церквями не привела. Эта же проблема была и есть у халкидонитов, разделяя представления латинян и греков, но они этого даже не замечают, поскольку есть куда более серьезные доктринальные различия, которыми они обосновывают раскол. Но не все лежит на поверхности. Известные всем различия между «католиками» и «православными» – это лишь незначительная, надводная часть проблем расколовшегося халкидонитского айсберга.
В каждой халкидонитской конфессии есть свои внутренние доктринальные проблемы. Греко-халкидонитская догматика может казаться единообразной, но лишь до тех пор, пока в ней не начнут разбираться. Здесь на всякую богословскую проблему существует по несколько взаимоисключающих мнений, каждое из которых успешно подкрепляют цитатами из противоречащих друг другу «святых отцов». Не разваливается же это все на секты и толки лишь благодаря псевдофилософской софистике, которой «православное» богословие обильно приправлено. Но то, что не дает этой конфессии развалиться на части, не избавляет ее от бесконечных богословских споров о том, как правильно понимать тот или иной догмат, или как правильно толковать того или иного «святого отца».
А сколько в так называемом «Вселенском Православии» проблем канонических и юрисдикционных! И территории они никак не поделят, постоянно ругаясь и прерывая друг с другом общение. И автокефалию здесь можно получить не иначе, как уйдя в раскол и ожидая времен, когда все вынуждены будут признать факт существования независимой поместной Церкви. Здесь не только епископ, но и любой диакон по примеру Максима Исповедника может устроить раскол, объявив свою Церковь отступнической, а себя самого последним в мире хранителем православной веры. При взгляде на все это со стороны, попытка Болотова очернить нехалкидонитские Церкви кажется просто безумной.
Может быть, любителям выискивать «многоглавую гидру» следовало бы обратиться на себя? Их ни на какие мысли не наводит тот факт, что пока древние народы Востока консолидировались вокруг своих Церквей, на теле халкидонитского западного христианства выросли головы лютеран, кальвинистов, баптистов, адвентистов, иеговистов, мормонов, пятидесятников и еще, еще, еще…? Ничего, что пока Церковь Армении в единстве веры хранила свой народ, на Руси жгли жидовствующих, терроризировали старообрядцев, отлавливали и выселяли духоборов и молокан, а народ «познавший православие» все равно плодил хлыстов, скопцов, дырников, сопунов, чердачников и, … кто их всех упомнит?
