«ПРАВОСЛАВНЫЕ» МИФЫ ОБ АРМЯНСКОЙ ЦЕРКВИ
II-20
II-20
МИФ О МОНОФИЗИТСТВЕ
Криптоаполлинаризм в халкидонизме и всечеловечество Христа
Убежденность древних христианских философов в том, что всякая ипостась имеет свою, ею же явленную природу, и наоборот, несколько природ указывают на разные по своей природе ипостаси, противоречила халкидонизму с его исповеданием двух природ при одной ипостаси Христа. Поэтому теоретикам этого, нового «православного» учения, дабы суметь объяснить хотя бы возможность такого странного исповедания, пришлось избавляться от самой связки природа-ипостась. Нужно было сделать так, чтоб число природ не определяло количество ипостасей. Однако добиться этого им удалось не некоей глубокой богословской аргументацией, до чего раньше никто додуматься не мог. Добились они этого банальной софистикой, с ее подменой и размыванием смысла терминов и полным игнорированием логики. Но даже этого верующим в «блестящий орос» Халкидона пришлось ждать сто лет.
Лишь в шестом веке нашлось объяснение в учении о так называемом «воипостазировании», созданном по совершенно иному поводу оригенистом Леонтием Византийским. Идея была в том, что при двух природах ипостась Христа одна потому, что она только божественная. Леонтий придумал, что природа не обязательно должна быть явлена своей ипостасью, но может обрести бытие в ипостаси другой природы. Поэтому, воспринятая Логосом человеческая природа не имеет человеческой ипостаси, но «воипостазируется» в ипостась Бога. Как была до оплощения одна ипостась Бога Слово, так она и осталась, просто теперь в ней кроме божестивенной природы есть еще и человеческая природа.
На примере простых предметов Леонтьеву теорию «воипостазирования» можно понять так, что природа камня не обязательно должна быть явлена в реальности куском камня, но может существовать сама по себе, без всяких камней. При этом природа камня может быть воспринята в кусок дерева, который все равно остается все тем же куском только дерева, но мы этот кусок только дерева должны признавать не только деревом, но и камнем, не забывая при этом, что это кусок только дерева, в котором есть еще и природа камня. Согласиться с этим абсурдом можно было только от крайней степени безысходности, поэтому теория Леонтия Византийского не могла впечатлить никого, кто не обязан был веровать в истинность Халкидона.
На поверку оказывается, что диофизитский Христос халкидонитов, как явленный в мир конкретный реальный индивидуум – не человек, а только Бог! Куда же делась некогда отстаивавшееся несторианствующими основоположниками халкидонизма совершенное и полное человечество Христа? И кто же здесь умаляет и отвергает то, что Христос человек, такой же как мы? В отличие от воспринятого халкидонизмом учения Леонтия Византийского, дохалкидонская святоотеческая христология единой из божества и человечества природы, предлагает веру и в единые же ипостась и личность Христа, как Бога и человека. Поэтому Древневосточные Православные Церкви воспринимают веру халкидонитов в чисто божественную ипостась Христа, как атавизм ереси Аполлинария, парадоксально совмещенный с исходным криптонесторианством. Впрочем, для Ассирийской Церкви Востока, сохранившей древнюю антиохийскую христологию, дополненный Леонтием халкидонизм тоже воспринимается как криптоаполлинаризм.
Но что же там с той «безыпостасной человеческой природой», которую якобы воспринял Бог Слово? Что это вообще такое? На самом деле безыпостасность - это не только отсутствие индивидуальности, но и не существование в реальности, нечто, воспринимаемое лишь умозрением. Собственно говоря, природа и есть общее, не существующее само по себе, но постигаемое лишь умом в ипостасях ее являющих. Без ипостасей ее являющих, природа – не более чем пустой звук. Поэтому, «безыпостасную природу» халкидонитов тоже можно было бы объявить словесной пустышкой, если бы не одно «но». В халкидонизме, начиная с томоса Льва, происходит трансформация всей терминологии, и то, что они называют природой на самом деле оказывается субстанциональной реальностью, то есть тем, что в древних богословских системах называется ипостасью. При этом халкидониты не отказываются и от аутентичных смыслов терминов, перескакивая в своих богословских выкладках с одних смыслов на другие, чем путают сами себя и сбивают с толку оппонентов.
Об игре халкидонитов неоднозначной терминологией речь пойдет в своем месте. Здесь же остается сказать, что отказ от признания Христа конкретным индивидуальным человеком, подвиг халкидонитов к представлению Его человечества в виде некоей «общей человеческой природы». Что это такое? Просто «человеческая природа» в лексиконе халкидонитов – это сам реальный человек, как совокупность тела и души. Поскольку же по иной терминологической системе это называется ипостасью, а их Христос не индивидуальный человек, халкидониты решили назвать человечество во Христе «общей человеческой природой». В итоге договорились до того, что под этим сочетанием слов нужно понимать ничто иное, как совокупность всех людей, живущих, живших, и тех, кому еще предстоит родиться. Говоря проще, халкидонитский Христос – это такое соединенное с Богом всечеловечество.
Вот как эту странную доктрину подает в своей лекции «Община как природа Церкви» архимандрит УПЦ, философ и богослов Кирилл Говорун:
«Соединившееся в Нем божество и человечество они назвали природой, подразумевая две общие природы, которые Христос соединил в себе благодаря Боговоплощению: божественную и человеческую… В Его человеческой природе участвует каждый из нас… Более того, Отцы Церкви подчеркивали, что Христос не имел своей собственной человеческой ипостаси именно для того, чтобы мы могли беспрепятственно участвовать в Его человечестве, а через него – в божестве… У человечества Христа была индивидуальность, но она была не человеческой, а божественной, а потому не представляет препятствия для нас».
Бросается в глаза, что с такой теорией все люди, независимо от личной веры и добровольного выбора, оказываются соединенными со Христом и спасенными лишь в силу общности человеческой природы. Но это со всей очевидностью противоречит основам христианства, где соединение с Христом дается по вере в Него, через Причастие Ему. С такой «православной» доктриной нет смысла ни в вере, ни в Таинствах Церкви. Поэтому у некоторых богословов появляются альтернативные версии. Например, в «общей человеческой природе» Христа все-таки есть и Его человеческий индивидуум, вместе с которым соединяется в божестве не все человечество, а только спасенные. Об этом в своих лекциях по патрологии говорит уже упоминавшийся епископ Григорий Лурье, который так любит Кирилла Александрийского, что приписывает ему собственные домыслы:
«Поэтому единая природа Бога Слова воплощенная включает в себя не только индивидуальное человечество Иисуса, но и всю полноту обоженного человечества всех спасенных и спасаемых, то есть всю Церковь. В этом будет состоять радикальное отличие святого Кирилла от последующего монофизитства (которое сведет понятие человечества внутри «единой природы» Христа к индивидуальному человечеству Иисуса)».
Очевидно, что такое «православие» имеет еще большие проблемы с логикой, поскольку выбрасывает из той «общей человеческой природы» не спасаемых и оставляет в ней только избранных. Интересно, что подобной алогичностью и ложными толкованиями Великого Кирилла страдает и вариант предложенный в проекте нового Катехизиса РПЦ. Здесь авторы не смогли подобрать цитаты так, чтоб было ясно, каким образом люди оказываются причастными Христу, а также, полнота ли человечества в Нем или только желающие:
«По учению святителя Кирилла Александрийского, Христос в воплощении воспринял "общую" человеческую природу. Общность, подлинность и полнота человечества Христа дают возможность всем людям быть во Христе подобно тому, как они пребывают в первом человеке. "Все мы – во Христе, и общее лицо человечества восходит к Нему, и поэтому Он был назван последним Адамом”, – пишет святитель Кирилл. О том же учил и преподобный Максим Исповедник. Христос освободил человеческую природу от уз греха, и каждый человек по своей свободной воле, а не по принуждению может стать причастником совершенного Им спасения: "И всю природу [человеческую], в лице желающих этого... Он освободил от власти господствующего [над ним] закона [греха]. Ибо таинство спасения [дано для] добровольно жаждущих его, а не для насильно привлекаемых"».
Любопытно, но учение о восприятии Христом «общей человеческой природы» не находит понимания даже среди некоторых халкидонитов, вынуждая их заниматься разоблачающей полемикой. Еще интереснее то, что в РПЦ наиболее активным борцом с этой теорией стал россиянин армянского происхождения Киприан Шахбазян, числящийся здесь богословом и патрологом. Естественно, происхождение Шахбазяна лишь добавляет ему нападок со стороны несгибаемых, как проталкивающему «армянские ереси». Это при том, что Киприан, будучи обрусевшим ренегатом, сам представляет реакционное крыло апологетов греко-византийского «православия» и ненавидит Армянскую Церковь. Однако именно в вопросе о Богооплощении он солидарен с ААЦ, хотя, конечно же, не признает этого прямо, пытаясь представить учение о принятии Христом в Себя всех людей, как нечто новое для халкидонизма, а себя позиционирует защитником святоотеческой истины. В своем комментарии к процитированному выше тексту проекта Катехизиса Шахбазян пишет:
«Если приведенные авторами для подтверждения и объяснения своей мысли фразы святителя Кирилла и преподобного Максима понять как восприятие Богом Словом всей человеческой природы как общего содержания всех ипостасей, то слова: «каждый человек по своей свободной воле, а не по принуждению может стать причастником совершенного Им спасения» – становятся бессмысленными. Если спасена пребывающая во Христе «общая природа», то спасенными оказываются и все ипостаси этой природы. Ибо невозможно человеку свободно выйти из содержащейся во Христе своей природы, и, соответственно, не по принуждению стать участником спасения».
«Если во Христе человеческая природа не имеет ипостаси, то в Нем уничтожается человеческая индивидуальность и самостоятельность (антропологическая катастрофа), и тогда все человечество во Христе, распинается с Ним, погребается, воскресает (и все это без индивидуального и добровольного выбора)... Безыпостасная человеческая природа не имеет бытия, она всего лишь теоретическое понятие, которое характеризирует вочеловечение вообще. И если Христос вочеловечился без человеческой ипостаси, то Он определенно и не есть человек».
