«Могучее Вселенское Православие» и «жалкие одинокие армяне»

«ПРАВОСЛАВНЫЕ» МИФЫ ОБ АРМЯНСКОЙ ЦЕРКВИ

VII-3

МИФ ОБ ОТПАДЕНИИ АРМЯНСКОЙ ЦЕРКВИ ОТ ЦЕРКВИ

«Могучее Вселенское Православие» и «жалкие одинокие армяне»

Когда до верующих в отпадение Армянской Церкви от Церкви начинает доходить, что все их претензии на исключительную истинность греко-византийского «православия» лишены какого бы то ни было основания, а построенные на лжи обвинения армян в заблуждениях оборачиваются против них самих, в ход идут «аргументы» рассчитанные на эмоции. Начинаются упреки в ограниченности и обособленности ААЦ, что лишь усугубляется малочисленностью армян в сравнении с «могучим Вселенским Православием», которое объединяет в себе великое множество народов по всему миру. Тут уже не нужно богословствовать. Даже не нужно рассказывать, как Дух Святой по воле императоров был вынужден присутствовать на соборах и послушно освящать угодные тем императорам решения.

Чтобы показать правоту своей, на самом деле небольшой, и не так уж сильно распространенной в народах конфессии, приверженцам греко-халкидонизма кажется достаточным сравнить, так сказать, взвесить, положив на одну чашу весов «великое и могучее Вселенское Православие», а на другую «жалких в своем одиночестве армян». Эта, не требующая особого интеллектуального напряжения процедура позволяет им сделать довольно таки примитивное умозаключение – не может того быть, чтоб Церковь Божья ограничилась одним небольшим народом, а множество единых в вере и распространенных по миру Церквей, вдруг оказалось в заблуждении и отпадении. Как «аж» пятнадцать поместных автокефальных Церквей все и сразу могут быть не правы? Как могут быть правы одни армяне, если идут против большинства и замкнулись в своем этно-конфесиональном заповеднике?

Что тут скажешь? Хотя количество никогда не было критерием истинности (иначе самим «православным» пришлось бы идти в «католики», а то и вовсе в «харизматы»), все же мнение о том, что верующим в одного и того же Бога быть вместе лучше, чем в одиночку, верно. Христос не учил разделению и обособлению, но призывал уверовавших к единству. Выведя христианство из рамок иудейской этно-религии, апостолы не выделяли среди новообращенных народов ни один, который мог бы объявить себя богоизбранным и поставить себя выше остальных. Поэтому, все эти упреки можно и нужно было бы поставить перед армянами, если бы и эти упреки не были лживыми и не строились на подмене понятий, на перекручивании или игнорировании фактов.

Перед нами один из примеров того, что в русском народе описывается как «переложить с больной головы на здоровую». На самом деле обвинения в изоляционизме и ограничении Церкви Божьей в рамках одной своей этно-религиозной традиции совершенно не применимы к Армянской Церкви, поскольку она не объявляет себя «единственной истинной Церковью», и не извергает из Церкви всех остальных. Зато такие обвинения легко могут быть направлены против самого греко-халкидонского «православия», как конфессии категорично отстаивающей, оправдывающей и соборно догматизировавшей обособленность и замкнутость Церкви Христовой на сформировавшейся в Византии одной, греческой этно-религиозной традиции. Никто ни у какого «множества Церквей по всему миру» мнения ни о чем не спрашивал. Что греки для себя догматизировали, какой себе обряд создали, то и передали впоследствии тем, кто принял от них веру.

Очевидно, что идея «множества Православных Церквей», за которым не пошли армяне, построена если не на осознанной лжи, то на незнании истории Церкви. Когда в пятом веке произошло церковное разделение, не было еще никаких «аж пятнадцати Православных Церквей». Была единая Церковь Римской империи с ее патриархатами, которые лишь с оговорками можно было бы назвать отдельными Церквями. За пределами государства в это время имперская Церковь не имела даже филиалов, наподобие Киевской митрополии, куда Константинополь посылал бы править греков, дабы у «варваров» не было возможности пролезть в высшую иерархию и возомнить себя отдельной Церковью. Вожделенное мифоверами «множество Православных Церквей» возникло уже после гибели Византии, когда духовные чада греков стали разбегаться по национальным квартирам.

Что касается пребывающей вне империи, а значит и независимой от нее Церкви Армении, то она вовсе не была одна. В каноническом единстве с Армянской Церковью были Церкви Грузии и Алвании Кавказской, со своими патриархами, которые также отвергли Халкидонский собор. Уже одно это не вяжется с идеей «армянского одиночества». С учетом же того, что Халкидон был отвергнут половиной самой имперской Церкви, теория «одиноких армян» и вовсе превращается в мыльный пузырь. Халкидонизм был порождением папства, а потому его безоговорочно принимали только на латинском Западе. Даже греки долго сопротивлялись халкидонизации, покуда их основную массу, вместе с Константинопольскими патриархами, к этому не принудили заигрывающие с папством императоры.

Древние Александрийская и Антиохийская Церкви, где лояльные империи халкидониты составляли лишь незначительное меньшинство, так и остались нехалкидонскими, и это не взирая на то, что империя силою пыталась посадить на эти кафедры халкидонитов, репрессируя законных патриархов. Не сумев сломить сопротивление церковного народа, империя была вынуждена создать в Египте и Сирии альтернативные, дублирующие халкидонитские кафедры. Только это и позволяет «православным» веровать, что их Александрийская и Антиохийская Церкви являются принявшими Халкидон древними патриархатами. На самом же деле преемниками древних архиепископов Александрии и Антиохии являются патриархи Коптской и Сирийской Православных Церквей.

Что касается греческого Иерусалимского патриархата, то он вообще не может приниматься в расчет, поскольку сам является порождением Халкидона. Именно на этом соборе было решено выделить Иерусалим в отдельный патриархат, поэтому, первый Иерусалимский патриарх имперской Церкви мог быть назначен только из халкидонитов. Создание изначально халкидонитского патриархата – отнюдь не тоже самое, что принятие халкидонизма уже существовавшим патриархатом. Кроме этого, в условиях разделения Церкви на халкидонитов и нехалкидонитов, создание имперского халкидонитского патриархата в Иерусалиме влекло за собой создание патриархата, который окормлял бы нехалкидонитов. Поскольку же с первых веков христианства на Святой Земле армянское присутствие было сопоставимо с присутствием греческим, то именно Армянская Церковь поставила такого патриарха, дав соответствующий титул своему Иерусалимскому архиепископу. 

Со времен устроенного Халкидоном раскола и по сей день Армянская, Сирийская, Коптская, Эфиопская и другие древние Церкви негреческих традиций, пребывая друг с другом в полном церковном общении, являют собой пример подлинного единства народов, вместе стоявших у самих истоков христианства. Здесь нет старших и младших. Нет главных и им последующих. Нет здесь «метафизических гениев» и внимающих им «варваров». Но главное, здесь не объявляют себя владыками Вселенной. Это единая семья христианских поместных Церквей, которые, невзирая на различия в обрядах, канонах и даже в богословии, объединены одной верой в единосущную Троицу, в явление оплощенного Бога и в единую Кафолическую и Апостольскую Церковь. В этом духовном единстве древних христианских народов нет только греков и латинян.

Тем не менее, даже вопреки конфессиональному обособлению греков и латинян, ни ААЦ, ни другие Древневосточные Церкви не видят без них полноты Вселенской Церкви. Другое дело, что такое, надконфессиональное представление о Церкви не разделяется халкидонитами. Для «православных» Вселенская Церковь только то, что происходит от Византии и учит тому, чему учили в Византии. Для «католиков» же Вселенская Церковь только та, которая признает своим главою папу Римского, и учит так, как учит папа. Поэтому провозглашаемое Древними Восточными Церквями Кафолическое единство всех Апостольских Церквей пока является движением односторонним. «Православные» же и «католики», объявляя друг друга отпавшими, продолжают веровать в свою монополию на Вселенскую Церковь и ждут, когда эти «отпавшие» придут каяться и проситься к ним.